Мир во спасение - Страница 108

108

Один из мертвецов приподнялся на локте, в его пустых глазницах мелькнуло бледное алое свечение, и он произнёс тихим надтреснутым голосом: «Ложись тут, братишка. Дальше некуда идти…»

Он перестал смотреть вниз, и стоило мертвецам исчезнуть из поля зрения, как не стало и тошнотворных запахов. Что значит – некуда идти?! Если кто-то ноги не в состоянии передвигать, это вовсе не значит, что идти некуда! Вперёд! Туда, где тлеет серая заря! «Когда Земля скомандует «На взлёт!»… Стоп! Матвей остановился, стараясь понять, прокричал ли он это вслух, или слова боевого марша лишь пронеслись у него в голове. Ти-ши-на… Главное – тишина. Наверняка кто-то или что-то пытается заставить его обнаружить себя, а значит, этого нельзя допустить. Молчать! И стараться не слишком хлюпать, когда идёшь по этому месиву…

Впрочем, болото начало мельчать, и грязь, стекая со штанин, почему-то не оставляла на них никаких следов. Серое зарево впереди становилось всё ярче, и вскоре над горизонтом образовалось что-то напоминающее рассвет на пасмурном небе. Да, Ничто, которое должно быть за пределом Хаоса, и должно быть серым, никаким… Ничто таит в себе небывалое могущество, исполнение всех желаний, мыслей и чувств. Стоп! Откуда эта фраза? Сам бы точно не придумал… Ни за что. Где и от кого он это слышал? Он начал напряжённо прокручивать в голове все события последних дней и часов, и это помогло даже заглушить марш, звуки которого неотступно продолжали преследовать его. Есть! Это фраза из письма Фернандо. Как там? «Не прощаюсь, командор! Уверен, что всё у нас получится, и мы еще увидимся. Главное, запомните: победит тот, кто первым доберётся туда, где не был никто из предшественников и не опоганил девственное пространство своими гадкими мыслями и ничтожными чувствами. Где Ничто – там победа. Ничто таит в себе небывалое могущество, исполнение всех желаний, мыслей и чувств…»

Ничто, значит… Пределы Хаоса… По крайней мере, болото кончилось…

Теперь под подошвами ботинок была твердая каменная поверхность, светящаяся растительность исчезла, но уже и так было достаточно светло, чтобы идти не спотыкаясь. И вдруг под каблуком раздался негромкий хлопок. Матвей сразу замер, в первое мгновение решив, что опять, как в начале пути, угодил на минное поле. А что – вполне логично: каков старт, таков и финиш. Однако нога была на месте, а из-под ступни растекалась лужица слизи и торчала пара лиловых лепестков. Он поднял ногу и увидел, что раздавил чей-то глаз. Нет, не чей-то. Просто глаз. Дальше по ходу движения они торчали десятками и сотнями – цветы, глаза в окантовке лепестков на длинных извивающихся ножках. И все они тянули жадные взгляды в одном направлении, так что стебли некоторых из них были натянуты, как струны, готовые вот-вот лопнуть. Командор устремил взгляд туда же и увидел её. Тёмный силуэт на фоне серой «зари». Как будто вырезанный из чёрной бумаги. Театр теней. Тени. Одной тени…

Она стояла спиной к нему, втянув шею, сжав худенькие плечи, испуганная, одинокая, беззащитная, готовая упасть в бездну отчаянья, откуда уже нет возврата.

Командор приближался к ней, стараясь ступать бесшумно. Главное – оказаться рядом, прежде чем этот мир без надежды и радости отнимет у неё последние крохи воли к сопротивлению, желанию жить и продолжать двигаться к цели. Стоп! А если это обманка? Если это – очередная ловушка? Здесь реальность и то, что видишь – далеко не одно и то же. Может быть, и нет уже никакой реальности?! Может быть, в Долине Серверов уже появилось очередное надгробие, на котором начертано «Командор Матвей Вайгач»? Но тогда терять точно нечего.

Сейчас главное – найти нужные слова. Только бы не напугать её ещё больше своим внезапным появлением.

Он уже был рядом, он уже видел, как дрожат её плечи, как сжимаются кулачки, как по спине стекает струйка холодного пота. Принцесса… Принцесса Анна… «Анна Дарийская, принцесса и наследница престола Дарийской империи, шестнадцать лет, – вспомнил он, что было написано в досье от Фернандо. – В прессе развернута мощная кампания по созданию ее образа как коварной, жестокой, расчетливой и бессердечной особы. В момент бегства с планеты, где произошел мятеж, включила маршевые двигатели своей яхты на высоте трех километров над поверхностью планеты, в результате чего большая часть столицы вместе с населением была уничтожена. Маловероятно, что этот образ соответствует действительности – слишком настойчиво он продвигается…»

Не соответствует. Конечно, не соответствует… Воробышек. Мокрый воробышек. Из лужи – на мороз…

И тут она начала судорожно глотать воздух, сжала кулачки, а потом вытянула шею, как будто изготовилась к крику, полному отчаянья.

Нет! Сейчас нельзя… Нельзя кричать. Почему? Да потому же, почему не стоило горланить «Марш звёздных воинов». Нельзя – всё! Иначе – конец Игре…

В последний момент он успел зажать её рот, ощутив, как от этого внезапного прикосновения всё её тело пробила крупная дрожь, наклонился к её уху и прошептал как можно тише, спокойнее и твёрже:

– Не надо. Не надо кричать…

И в этот момент там, где поднималась серая заря, раздался громогласный истерический вопль. Матвей едва успел разглядеть впереди ещё один силуэт: лысый череп с большими, похожими на крылышки ушами, воздетые ввысь тощие руки, торчащие из короткой мантии-безрукавки. Надо же… Как много шума от этого тщедушного человечка.

Его крик сотрясал пространство, в нём звучали и боль, и смятение, и страх, и отчаянье. Принцесса прижалась спиной к командору, зажала уши, и казалось, что она вот-вот лишится чувств. И тут впереди сверкнула алая вспышка, и раздался грохот, от которого командор чуть не оглох. Взрыв разметал тощее тело, и дымящийся обрубок руки – от кисти до локтя – упал в чёрную грязь буквально в трёх метрах впереди, превратился в большую серую змею, яростно сверкающую жёлтыми глазами. Но, похоже, сейчас ей было не до нападения. Рептилия глянула на принцессу, показала раздвоенный язык, с тяжёлым всплеском нырнула в болото. Стало тихо.

108